Старая Москва... Лубянка...

МОСКОВСКИЕ ВЕСТИ - 02 сентября (20 августа) 1906 года Постройка трамваев Расширение сети городских трамваев быстро двигается вперед. В последние дни удалось закончить соединение путей линии от Лубянской площади к Никитскому бульвару. С будущей недели приступят установке столбов и подвеске рабочего провода. ( Информация, фото, репродукции - из интернета и, частично, по материалам - nnm.ru, radiuscity.ru и я немножко дополнила...) Названа по находившемуся в этой местности урочищу Лубянка. Старые названия: улица Сретенка (часть ее) (XVIII век) и Встретенская улица (XVII век), по находящемуся здесь с 1397 года Сретенскому монастырю. В 1926-1990 годы называлась: улица Дзержинского, в честь председателя ВЧК Ф.Э.Дзержинского. С XV века здесь известно урочище Лубянка. Луб — подкорье, внутренняя кора, особенно липовая — раньше широко использовался в хозяйстве, и есть вероятность, что урочище по нему получило свое название. Существует также версия освоения исходного балтийского названия с основой lub — сдирать, обдирать, соскабливать, очищать. Есть также предположение, что переселенные сюда в конце XV века новгородцы назвали урочище по своей улице в Новгороде — Лубяница. Территория между нынешней Лубянской площадью и Сретенскими воротами известна с XII века под именем Кучкова поля. Происхождение этого названия связывают с именем боярина Кучки, владельца расположенных здесь сел, которые Юрий Долгорукий присмотрел для строительство будущего града. Кучка, согласно легенде, был жесток, туп и во хмелю страшен. Казненный Долгоруким, руками своих родственников боярин отомстил-таки князю убийством его сына Андрея Боголюбского, которого за могущество и мудрость называли русским Соломоном. Высокий и крутой левый берег Неглинной реки с незапамятных времен назывался Неглинным верхом или Кузнецкой горой. Дорога с этого берега вела к мосту через реку, а около моста находилась Кузнецкая слобода. Место для работы гончаров и кузнецов специально было вынесено поближе к воде. Неглинный верх является одним из самых высоких мест в Москве, выполняя роль водораздела между Яузой и Неглинной. По гребню Неглинного верха проходила дорога в Ростов и Ярославль — сейчас улица Большая Лубянка, ранее называвшаяся Сретенкой. Топоним «Лубянка» появился в лексиконе москвичей лишь три столетия спустя. Откуда взялось это название — спорят и поныне, однако наиболее вероятной выглядит новгородская версия. Дело в том, что в трудные и опять-таки кровавые времена формирования централизованного Государства Российского к нему был присоединен вольнолюбивый Великий Новгород. Чтобы уничтожить чересчур независимый и боевой дух новгородцев, в конце XV — начале XVI века Иван III переселил несколько тысяч тамошних строптивцев в другие города, в том числе в Москву, на территорию сегодняшнего лубянского квартала. В память о своем родном городе, где была улица Лубяница или Лубянка, переселенцы с севера принесли в столицу это название. Так что с самого XV века на Лубянке по своей воле не селились… Фото 1900-х гг. Б.Лубянка, д.22 Фото 1968 г. - ТОТ ЖЕ ДОМ... В середине 2000-х гг. дом снесён и заменён чёрти какой копией... Большая Лубянка Бывший доходный дом на Лубянке, 26 Архитектор С.С.Эйбушиц, 1890 год. Тайна дома № 26 Сегодня уже ясно, что не однозначно сложилась судьба даже того, кто куда теснее других был кровно связан с Большой Лубянкой. До революции часть этого дома занимали меблированные комнаты «Эльзас» и «Эжень». А часть — жилье и ювелирно-часовой магазин г-на К. Ф. Флекенштейна. Здесь, на самом излете Большой Лубянки, 15 июля 1914 года у его дочери Евгении родился сын. Ребенку было 5 дней, когда Россия вступила в Первую мировую войну. На следующий год г-на Флекенштейна не стало, дело перешло к его вдове. А еще через пару лет грянула революция, которая автоматически гарантировала мальчику судьбу «осколка эксплуатирующих классов» с соответствующим ущемлением в правах и прочими вытекающими из этого печальными последствиями. Ситуацию еще в феврале 1917 года переиграла дальновидная бабушка. Она спешно свернула бизнес. Перевезла дочь с внуком на другую квартиру. И грамотно провела работу по документальному превращению его матери из родной дочери в приемную: та якобы родилась в семье не то прачки, не то горничной и была взята на воспитание в семью Флекенштейн. Так сначала юноша, а затем весьма перспективный молодой человек во всех анкетах и писал. Сегодня, когда эти сведения уже не составляют тайны, трудно его за это осуждать. И не потому, что фамилия, имя и даже отчество этого человека — Юрий Владимирович Андропов — похоже, оказались оперативными псевдонимами. В конце концов, все остальное было достигнуто собственными усилиями, волей, умом, талантом. Просто это была ложь во спасение. Причем в прямом, физическом смысле. Поскольку с таким «классово-чуждым» происхождением у него было много шансов оказаться в подвалах Большой Лубянки. И ни одного — чтобы в 1967 году занять главный в ней кабинет. Но он занял. фото советских времён с памятником Джержинскому И 15 лет оттуда руководил. Чтобы потом еще два года до самой своей кончины руководить всей страной. Дорога к храму Говорят, Андропов искренне верил в «хорошую советскую власть». И считал простым невезением, что до него из Большого Лубянского Дома ее совершенствованием занимались не те люди. Да только уж какое «невезение», если за период с 1918 по 1991 год из 20 начальников «конторы» 14 ушли с «потерей лица», а пятеро (Ягода, Ежов, Берия, Меркулов и Абакумов) были самой же советской властью объявлены преступниками и расстреляны? Нет! Неким исключением явился он сам. А все остальное стало закономерностью. Что на закате жизни Андропов, похоже, и сам осознавал. Потому что в обнаруженных уже после смерти стихах написал: «Бывают всякие напасти. Да, люди часто рвутся к власти. Но и иная есть напасть, что люди сами портят власть». Оказывается, и эта «дорога не вела к Храму». А Храм между тем на Большой Лубянке есть. В самом ее конце. Как раз напротив дома № 26, в окна которого его купола заглядывали еще в дни рождения будущего генсека. Они и ныне поглядывают на нас из-за белой стены недавно восстановленного Сретенского монастыря. И нет сегодня на этой улице лучшего места, где можно было бы перевести дух. Хотя, конечно, кто-то предпочтет респектабельное кафе по соседству. Тем более что и название у него соответствующее — «Скромное обаяние буржуазии». Сретенский монастырь Дом № 5 по Большой Лубянке и памятник Воровскому № 24/15 — доходный дом и городская усадьба архитектора В. И. Чагина, 1902—1907 г. Перестроена из особняка Ф. Э. Сиверса (1892, арх. И. Г. Кондратенко) 25 июля 1662 года Лубянская площадь стала эпицентром Медного бунта. Лубянка помнит немало разных событий. Здесь ополчение К. Минина и Д. Пожарского сражалось с интервентами, выбивая их из Китай-города. По этой площади в 1905 году прошла 200-тысячная процессия рабочих за гробом Н. Э. Баумана. В 1912 году через площадь шла демонстрация протеста против Ленского расстрела. В XVIII веке Лубянка становится одним из аристократических районов города: там проживал ряд именитых московских фамилий — Голицыны, Волконские, Долгорукие, Хованские, Дадиани… Но от своей жуткой судьбы площади было никуда не деться: тут же находился двор знаменитой своей жестокостью к крепостным крестьянам дворянки Салтыковой, вошедшей в историю под именем Салтычихи. Мучительница и душегубица Салтычиха. Дарья Салтыкова в молодости. В Париже ее портрет писал Франсуа Друэ В отличие от своих ровесников на других столичных улицах, дом на Лубянке не может похвастать обилием владельцев. За всю свою столетнюю историю он имел лишь двух хозяев: страховое общество «Россия» и центральный аппарат отечественной спецслужбы. К концу века рядом с представителями русской аристократии на Лубянке начинают в изобилии селиться иностранцы. Особенно многочисленной в этом районе становится колония французов, что оставило свой след и в современной московской топонимике. Переулок между Большой Лубянкой и Мясницкой улицей до сих пор именуется Фуркасовским — в честь французского мастера по изготовлению париков Фуркасье. Тогда же на денежные пожертвования французов на улице Малая Лубянка была возведена католическая церковь Святого Людовика, сохранившаяся до наших дней. В 1835 году посреди Лубянской площади появляется фонтан работы молодого скульптора Витали. Четыре фигурки мальчиков, олицетворявших собой четыре океана, поддерживали большую чашу из красного полированного гранита. Фонтан сразу стал излюбленным местом московских извозчиков-водовозов, наполнявших здесь свои бочки. Мальчики простояли на площади почти сто лет и в 1932 году в связи с прокладкой трамвайных путей были перенесены к зданию президиума Академии наук (Ленинский проспект, 14). На Лубянской площади размещался своеобразный рынок, так называемый «извозчичий торг». Здесь продавались овощи, фрукты, различная живность, зимой можно было с возов приобрести мороженую рыбу. Историки пишут, что еще при крепостном праве на месте нынешней Лубянской площади размещался балаган со зверинцем. Еще в начале XVIII века на Лубянской площади, в том самом месте, где располагается нынче здание ФСБ, были каменный дом и большой двор менгрельских князей Дадиани. Сразу после войны 1812 года этот участок земли с постройками покупает кригсшталмейстер Федор Семенович Мосолов. По наследству участок переходит к дочерям, а с 1857 года становится собственностью тамбовского помещика, отставного поручика Семена Николаевича Мосолова. Сам он в Москве практически не жил и поэтому сдавал дом внаем. В 1880 году дом переходит в собственность сына Мосолова — титулярного советника, известного в то время гравера и художника Николая Семеновича Мосолова. Под свою квартиру он занял второй этаж трехэтажного здания. На третьем этаже находились меблированные комнаты, где жили не очень богатые люди: актеры, писатели, доктора и т.д. На нижнем этаже размешалась «Фотография Мебуса» и правление Варшавского страхового общества. К концу ХIХ века Большая Лубянка превращается в улицу страховых кампаний. На сравнительно небольшом ее протяжении расположилось целых 15 офисов. Поэтому не случайно, что именно на Лубянку обратило свой взор одно из крупнейших страховых обществ того времени под звучным названием «Россия». Правление общества, основанного в 1881 году, находилось в Санкт-Петербурге. 12 апреля 1894 года была заключена купчая, согласно которой Мосолов уступал Обществу за 475 тысяч рублей серебром свое владение общей площадью 1110 квадратных саженей со всеми постройками. Заинтересованное в быстром возвращении вложенных средств, общество «Россия» обращается к московским властям с просьбой о дозволении сломать все находившиеся на участке строения, а на их месте построить новое каменное четырех- или пятиэтажное здание с большим количеством квартир, которое планировалось использовать как доходный дом. Городские власти не возражали. На проектирование был объявлен открытый конкурс, в результате которого лучшим был признан проект архитектора Н.М.Проскурнина. Однако его пришлось подправить: «Россия» прикупила еще один участок земли. Речь идет об угловом владении 2, расположенном по другую сторону Малой Лубянки и выходящем также на Лубянскую площадь. В связи с этим возникла идея возведения на этих соседних участках, разделенных Малой Лубянкой, сразу двух зданий, объединенных в одно. Работы были поручены опытному архитектору Александру Васильевичу Иванову, автору проекта здания гостиницы «Националь». Вместе с Проскурниным он и разработал проект знаменитого ныне Лубянского дома. Строительство доходного дома на бывшем участке Мосолова началось в 1897 году и закончилось в 1900-м. Первый этаж большого доходного дома был полностью отдан в аренду — под торговлю. Здесь находились магазины — книжный (Наумова), швейных машин (Попова), кроватей (Ярнушкевича), пивная лавка Васильевой и Воронина и другие. На третьем–пятом этажах располагались два десятка квартир, по 4–9 комнат каждая. Постоялец такой квартиры платил до 4 тысяч рублей арендной платы ежегодно — прочие квартиры в Москве стоили вдвое, а то и втрое меньше… В целом со всего дома общество «Россия» имело свыше 160 тысяч рублей годового дохода. Фото 1900-х гг. Фото конца 1890-х гг. Раскрашенная открытка-фото 1910-х гг. После переезда в марте 1918 года Советского правительства из Петрограда в Москву в доме 11 по Большой Лубянке расположился офис Всероссийской чрезвычайной комиссии по борьбе с контрреволюцией и саботажем (ВЧК). Возглавлял комиссию верный соратник Владимира Ленина — Феликс Дзержинский, заработавший за свою преданность Ульянову-Ленину и принципам победившей революции прозвище «железный Феликс». Что касается дома 2, его просторные апартаменты чекисты облюбовали чуть позже. В соответствии с декретом Совнаркома в декабре 1918 года были ликвидированы все частные страховые общества, в том числе и «Россия», а их имущество и недвижимость, само собой, национализированы. Первоначально в мае 1919 года здание на Лубянской площади было передано в ведение Московского совета профсоюзов. Но профсоюзам оно не приглянулось, и всего несколько дней спустя дом N2 стал пристанищем НКВД РСФСР, которое в течение двух месяцев со скандалом выселило из него прежних квартиросъемщиков. В сентябре 1919 года часть дома заняли первые представители новой советской спецслужбы в лице Особого отдела Московской ЧК. А через несколько месяцев в этих стенах обосновался Центральный аппарат ВЧК. К концу 20-х годов задачи ведомства на Лубянке существенно расширяются, растет и штат. В результате, в стенах дома на Лубянской площади чекистам становится явно тесно. Поэтому на рубеже 20–30-х годов здание бывшего доходного дома страхового общества «Россия» серьезно реконструируется. Прямо за ним, со стороны Фуркасовского переулка, в 1932-1933 годах по проекту архитекторов Лангмана и Безрукова было построено новое здание, выполненное в стиле конструктивизма. Своим главным фасадом новый дом для чекистов выходил на Фуркасовский, а два его боковых фасада с закругленными углами смотрели на Большую и Малую Лубянку. Новая постройка, имеющая в плане форму буквы «Ш», то есть как бы говорящая «Ша!» всем сюда попавшим, составила единое целое со старым зданием, выходящим фасадом на Лубянскую площадь. Одновременно была существенно реконструирована и Внутренняя тюрьма, которая находилась во внутреннем дворе дома 2 и функционировала еще с 1920 года. По новому проекту к ней надстроили еще четыре этажа: людей стало совершенно некуда девать. Проблему прогулки заключенных архитектор Лангман решил оригинальным способом, устроив шесть прогулочных дворов с высокими стенами прямо на крыше здания. Узников поднимали сюда на специальных лифтах или вели лестничными маршами. После смерти Дзержинского в 1926 году площадь была переименована в площадь Дзержинского. В 1928-1931 гг. архитектор Фомин выстроил в начале Малой Лубянки огромное здание, выдержанное, по определению архитектора, в стиле «пролетарского классицизма». Э.Лилье. Толкучий рынок в Москве. Литография. 1855 г. С приходом в дом на Лубянке нового наркома Лаврентия Берии начинается очередной этап его реконструкции. Приступить к этой работе было поручено одному из самых маститых архитекторов той поры — строителю ленинского Мавзолея Щусеву. У зодчего возникла идея объединить в единое целое два здания, выходящих на Лубянскую площадь и разделенных улицей Малая Лубянка: дом 2, построенный в 1900 году по проекту А.В.Иванова, и дом 1, возведенный по проекту Н.М.Проскурнина. Проектирование нового здания, которое должно было расширить старое, началось в 1939 году. Уже в январе 1940 года эскиз окончательного варианта дома был утвержден Берией, и Щусев получил официальное разрешение на строительство. Работу прервала война. В 1958 году на площади (тогда еще носившей имя «железного Феликса») был установлен памятник Ф. Дзержинскому, сработанный скульптором Вучетичем. Этот памятник простоял до 1991 года, когда его сняли при большом скоплении народа. Площади было возвращено старое название — Лубянская. Естественно, главной «достопримечательностью» Лубянки является здание ФСБ. Организация много раз меняла свое название, но это здание обросло множеством страшилок и легенд. Иностранные туристы увлеченно слушают рассказы гида о замученных в застенках тысячах людей, а россияне по привычке с опаской поглядывают на серую громадину. В конце 70-х — начале 80-х годов, на закате «эры Андропова», окончательно оформляется архитектурный ансамбль Лубянской площади. В 979–1982 годах на левом углу Большой Лубянки (ул. Дзержинского) и Кузнецкого моста группой архитекторов под руководством Палуя и Макаревича было построено новое монументальное здание КГБ СССР, куда переехало руководство ведомства. А на правом углу Мясницкой улицы (ул. Кирова) в 1985–1987 годах по проекту тех же зодчих выросло помещение Вычислительного центра КГБ СССР. .......................... И ещё немножко фото - Соловецкий камень Москва. Политехнический музей - II пол. XIX в.. (Новая площадь, 3/4) — один из старейших научно-технических музеев мира, расположен в Москве на Новой площади. Музей создан на основе фондов Политехнической выставки 1872 года по инициативе Общества любителей естествознания, антропологии и этнографии при активном участии его членов, профессоров Московского университета Г. Е. Щуровского, А. П. Богданова и др. Строительство музея стало возможным также благодаря выделению Московской городской Думой в 1871 году 500 тыс. рублей и передаче необходимого земельного участка на Лубянской площади. Во временном здании на ул. Пречистенке открытие музея состоялось в 1872 году. В 1877 году по проекту архитектора И. А. Монигетти была закончена центральная часть здания музея. Южное крыло Политехнического музея с Лубянско-Ильинскими торговыми помещениями возведена по проекту архитектора Н. А. Шохина в 1883 году (строительством руководил архитектор А. Е. Вебер[1], при участии архитектора И. П. Машкова), а в 1896 году закончено правое крыло музея. Северный корпус построен в 1903—1907 годах архитектором В. И. Ерамишанцевым совместно с В. В. Воейковым. Всего же строительство здания продолжалось 30 лет. Сегодня Политехнический музей — крупнейший технический музей России, хранит свыше 160 тыс. музейных предметов, около 150 музейных коллекций по различным областям техники и научных знаний. Экспозиции музея рассказывают об истории техники и её творцах, поясняют принципы действия различных технических устройств. В комплекс Политехнического музея входит Политехническая библиотека (более 3 миллионов книг и печатных изданий).